Лив чувствует себя удивительно легко и свободно в этом уютном коттедже с оглушительной музыкой, бесчисленным количеством сувениров на полках, с ребенком, что лежит на ковре перед телевизором.
— Я есть хочу, — заявляет малыш и яростно трет пуговку носа. — Ты говорил, у тебя есть «Коко попе», но я не нашел.
Я собственноручно забила гвоздь — Говард вечно отбивает молотком заодно и кусок штукатурки, — и когда уже собиралась повесить картину, шестое чувство заставило меня перевернуть ее и посмотреть на обратную сторону. Неожиданно я подумала о той старой женщине с таким печальным, злым лицом. Затем вспомнила одну вещь. Поначалу я не придала ей особого значения, а после окончания войны, и вовсе обо всем забыла.
— Вы проигнорировали приказ! — заявил он.
— Ладно, папа. Избавь меня от подробностей. — Лив включает чайник, и, пока она вытирает столешницу, отец осушает до дна свой бокал. — Не слишком ли рано для вина?
— Давай-ка сходим попьем кофейку, — говорит она.