Она нервно сглатывает, пытаясь не обращать внимания на его бестактность.
Они подходят к ресторану с испанской кухней. Свет уже выключен, дверь заперта. Пол ныряет в дверной проем, а Лив приникает к окну, словно пытается разглядеть хоть какие-то признаки жизни.
Он тяжело вздыхает, вытирает пыльные руки о штаны, горя желанием поскорее покинуть душное замкнутое пространство. И неожиданно для себя понимает, что тоскует по безупречной белизне дома Лив с его воздушностью и строгостью линий.
— Тогда… — Внезапно мне стало трудно дышать. Наклонившись, я отодвинула в сторону бокал и развязала шаль, в которую была завернута картина. Потом установила ее в самом выгодном ракурсе: на стуле перед камином — так, чтобы на нее падали отблески пламени. — Вы возьмете ее? В обмен на свободу для моего мужа.
Лилиан схватила сумку и снова выглянула наружу. Она словно готовилась к прыжку, прикидывая, в какую сторону лучше бежать. Я же со страхом косилась на спящего конвоира, который мог проснуться в любую минуту.
— Простите, — удивленно моргает Лив. — Я больше не подхожу к телефону.