И Пол. За сотни миль от нее, на скамье для истцов.
Наконец, с трудом оторвав глаза от портрета, он повернулся ко мне. Внимательно посмотрел на мое лицо, затем — снова на портрет.
— Да, действительно, — согласился он. — У тебя под глазами кожа синяя. Сине-фиолетовая. А на шее действительно есть зеленая полоса. И оранжевая! Alors — срочно зови доктора! Твое лицо окрашено миллионом разных цветов. Ты что, клоун?
— Насчет работы я особо не переживаю. Мне давно пора было сваливать оттуда.
Они вваливаются в дом. Свет она не включает. Он обнимает ее за талию, впившись ей в губы, и она чуть не падает навзничь. Она хочет его до дрожи в коленках. Потом ударяется о стену и слышит, как он вполголоса выругался.
Иногда, думает Лив, ты попадаешь в параллельный мир. Тебе кажется, будто ты знаешь, что тебя ждет: тоскливый вечер перед телевизором, бокал-другой в баре, бегство от прошлого, — но неожиданно ты сворачиваешь с прямого пути и попадаешь туда, куда даже не думал — не гадал. Тебе кажется, что все, хуже не бывает: сумочку украли, деньги пропали, муж умер — словом, жизнь прошла мимо. И вдруг ты оказываешься в три часа ночи в крошечной квартирке незнакомого американца с ярко-голубыми глазами и кудрявыми волосами с проседью, и он заставляет тебя беззаботно смеяться, словно все хорошо и нет никаких поводов волноваться.