— Итак, господин Артакс, вы обвиняетесь в четырех убийствах! — торжественно объявил судья. — Что вы на это скажете?
— Идите отсюда, а не то я парня своего кликну! — окрысился старик и заорал во всю глотку: — Шимек, сюда!
— Да не ори ты, — усмехнулся я, прижимая нестриженую голову паренька к груди. — Ишь, разорался, будто тебя щекочут!
— У-у! — завыл кузнец так гнусно и протяжно, что пришлось вставить кляп.
— Как знать… — хмыкнула Марта. — Может, проходили ландскнехты через наш городишко, а ты мою мамку и обрюхатил, а?
Мы с большим трудом сумели пройти сквозь толпу. Крестьяне и бюргеры злобно огрызались, когда их распихивали, но, завидев людей с оружием, притихали и позволяли протиснуться.