Старожил, вышедший из своего угла, оказался худощавым парнем с клочковатой бородкой. Правда, и все остальные были бородатыми — где тут бриться?
— Сейчас, ребята, дайте отдышаться, — попросил я, попытавшись, насколько позволяли кандалы, вытереть лицо и расстегнуть воротник. Кое-как получилось.
Еще бы! Бывший фальшивомонетчик всю ночь мучился над буллотерием!
Но Лабстерману не было дела до моих вопросов. Ему опять хотелось выговориться.
Это он про кого? Про меня или про жеребца? Слова пришлись в мою спину, а гнедому — в круп. Гневко пропустил нас вперед, тряхнул хвостом и, закрывая за собой дверь, неосторожно стукнул по косяку копытом…
— Убрать дерево! — распорядился коренастый мужчина в кирасе.