— Это был Эдуард, — глухо ответила Гертруда.
Юнец от неожиданности сел, потер ушибленный лоб. Но не струсил! Вскочил, воинственно выдохнул: «У-А» — и ринулся в новую атаку, пытаясь забодать и залягать меня.
Гёты — вечные странники и путешественники. Бороздят моря на «морских конях» — странных кораблях с носами с обеих сторон. Не могут ужиться нигде и ни с кем, кроме как друг с другом. Этот народ был до того непредсказуемый, что их соседи — миролюбивые рыбаки даны, пахари юты и горняки свены, объединившись между собой, выгнали гётов из Сконы, запретив им причаливать во фьёрдах и шхерах Скандии.
— Ты чего? — удивился мой друг, уже цеплявший к перевязи меч.
— Ничего, — ответил я. — Если скажу, что там были мои доспехи, вы все равно не поверите.
Тело казалось неподъемным. Вроде бы я стал весить раза в два больше. А, ну еще бы… На мне ж до сих пор доспехи, как тут «подъемным-то» быть?