– В этих тряпках? Вряд ли. Да он и не смотрит на меня. Рабу не глазеть, а работать положено. Не то живо плюху словит.
Счастливого полета! Вот слова, которые мог бы сказать сам себе Санёк, если бы у него было время болтать. От верхнего края скалы до ее основания – примерно три секунды. Свободного падения. Чтобы прервать это падение немного раньше, чем истекут эти секунды, Саньку потребовалась предельная концентрация и немного везения. Хотя нет! Какой там – немного! До хрена!
– Вот это нечто новенькое! – похвалил Санька Мертвый Дед, когда палки, которыми он противодействовал Саньку, годились уже только на растопку. – Что ж это в тебе такое проклюнулось, малыш?
Когда они ушли: сначала – банкир, потом его громадный спутник, Санёк из укрытия не вылез. Решил выждать еще минут десять. Пусть отойдут подальше. Как-то не хотелось ему встретиться с этими двумя на той стороне.
Хотелось дать кому-нибудь в рыло. Вот хотя бы сопляку этому с восторженно выпученными глазищами. Но Гучко понимал: сопляк не при делах. За что его бить? Ничего! Гучко всегда поднимался. Поднимется и здесь. Потому что по жизни не только кулаки решают, кто круче, но и характер. А характер, особенно такой, как у Гучко, не спрячешь и не пропьешь. Он свое возьмет.
– Как это? – удивился Санёк. – Вы же сами сказали, что Федоров добыл намного больше, чем я. Да и Гучко – тоже.