Вот же оболтусы, сказала Джейн, ну когда у вас это детство в заднице пройдет? Скучно мне с вами, мальчики, сколько лет вас знаю, а вы все не меняетесь.
Меня холодный пот пробил, едва я сообразил, что в моем распоряжении — два нагло-лимонных цитруса, уже знаменитых на весь город. И сами мы с Михалычем — герои, безвинно пострадавшие от пиндосов. Нам будут улыбаться и махать. Мы проскочим сквозь любой кордон. У нас пять свободных посадочных мест. Кен, с его ногой, может только спереди… По максимуму упакуем и семерых, но будет тесно.
— Ну как хочешь, — говорит кадровик и сует папку обратно. — Не смею настаивать. А то по чуть-чуть?..
— Во-первых, гонят, только не «без объяснения», а вежливо. Сам знаешь, как это делается…
— Они старались, — сказал психолог. — Но куда им с тобой справиться.
— Я там не смог, — говорит. — Вроде комфортная страна, а людей — в упор не видно. Добрый народ, но какой-то неживой. Они все будто пластмассовые. Гладкие, ухоженные и ни грамма пассионарности. Ничего похожего на книжки наших классиков. Пиндос на пиндосе.