Si Temptator tibi periculorum grandinem misit, effugere abscondereve noli, nam sic ignavi agunt grandinem ferro reiicere noli, quod vel fortissimorum vel stultissimoram est; et in re ferro decernenda, et in temptationibus vitae primum cognosce, deinde age.
— И то хорошо. Надеюсь, если все пойдет удачно, ты не будешь убивать глупца?
— Пусть так… Ты навлек на себя массу неприятностей…
— Нет, погоди! — с воодушевлением воскликнул Его Светлость. — Ты только послушай! «Он провел горячей ладонью по ее плечам, и все ее молодое тело охватила блаженная дрожь»! — со вкусом процитировал сеньор де Вредо. — Каково, а? И подобное на каждой странице! Я бы этих писак вначале порол, затем отрубал руки и вешал на заборах.
— Я всех подозреваю! Даже вас! Что до любезного герцога, то его подозревают все, кроме Его Величества. Но подозревать — это не значит доказать. А у меня ни одного самого паршивого доказательства. А у герцога сила, власть и деньги. И немалые. Голыми руками его не возьмешь. Он сидит в своей Лоссии, обложившись войсками, словно больной малярией подушками. Ведь вы все еще ведете расследование смерти де Туриссано? — Вновь неожиданная смена темы.
— Брось топор, любезнейший! А ты убери мушкет! Живо! Иначе я проткну ему шею, прежде чем ты успеешь выстрелить! Не усугубляйте ситуацию. Все еще можно решить миром.