— В каком направлении отсюда? — поинтересовался я.
— Крепко привяжи его к арбе за руки и ноги.
В ответ я рассказал ему притчу о том, что большого вола (слона он не знал) едят по частям. Алану притча понравилась.
— Семен, поднимись наверх и следи. Увидишь кого, кричи, — начал я раздавать приказы. — Толя и Ваня, пока оставайтесь на месте. Хисарн и Гунимунд, отведите пленных на пару метров ниже, пусть там снимут доспехи, потом свяжите им руки. Только осторожно, они могут напасть. Скилур и Палак сопровождайте их на отдалении. Если что, убивайте.
Я опять ехал последним. По требованию Мони — метрах в пятидесяти позади его последней кибитки. Я пытался выдержать эту дистанции, но мои (теперь уже мои!) волы, приученные ходить в обозах, сами догоняли впередиидущую кибитку. Запал у Мони быстро кончился, он пересел с мула на вторую кибитку и больше не доставал меня. Я передал вожжи Палаку, пошел пешком.
Через два дня дождь прекратился. Вместо него задул штормовой юго-западный ветер. Солнце ненадолго появлялось из-за туч, но широту измерять было незачем. С левого борта появился берег. В двадцать первом веке я целый четырехмесячный контракт работал на линии Кардиф-Дублин, поэтому сразу узнал ирландский мыс Корнсар. Мы находились в самом начале пролива Святого Георга — самого узкого места между Британией и Ирландией. Если бы я в двадцать первом веке промахнулся на сотню миль, сразу бы стал безработным капитаном. В шестом веке, после продолжительного перехода в открытом океане, такой результат можно считать успехом. Вот только развернуться и направиться к месту назначения мешал встречный ветер.