Но дело в том, что джунгли заканчиваются совсем неподалеку отсюда. Низины превращаются в склоны, склоны в равнину, и дальше только степь. Саванна, если точнее. И в ней тоже есть дороги, а еще есть племена, которые выращивают лошадей. И если с племенами договориться, подкинув им, например, тех же дешевых турецких ружей, то можно получить и проводников, и вьючных лошадей или мулов. И тогда можно смело идти в марш.
Хозяином или приказчиком, даже не знаю, оказался потный, пахнущий немытым телом толстяк с красной, широкой как блин мордой и слипшейся шкиперской бородой. Он сидел за крошечной конторкой, читая газету и попивая пиво из кружки, которую ставил рядом с наполовину опорожненным кувшином литра на четыре. И судя по всему, кувшин у него за сегодня бы не первый.
Ага, вот он куда гнет. По-своему логично, вообще-то, что тут скажешь. Если начать налаживать "горизонтальные связи" между общинами, то можно эти связи оседлать и организовать нечто вроде компактной службы. Уточнил у брата Иоанна, это ли он имел ввиду?
И пошел прямо на кусты, держа карабин наизготовку, не пытаясь даже маневрировать — все равно не получится.
— Так тут все просто, смотри, — он всунул левую руку в петлю, образованную в середине ремня, она скользнула ему на плечо. — И вот так берешь!
Про это я знал, мне еще Иван-моторист разъяснил несколько дней назад. Работа на приватирах и вправду суматошней и опасней, да и походы длятся дольше, так что моряки просят за свою службу больше. По факту, то, что сейчас происходило, представляло собой скорее некий ритуал, нежели переговоры, потому что и зарплаты, и условия, все было сторонам известно. Требовалось лишь только все это вслух произнести и вслух же подтвердить, а потом на бумагу переписать.