Дальним звали большой, не меньше той же Новой Фактории, город на западе "христианской территории", расположенный на одноименном острове, сплошь покрытом плантациями каучукового дерева, насколько я помнил из книг и рассказов.
— Не один буду, но ты всех знаешь, из экипажа народ.
— Тише, тише, — выставив в сторону руку, придержал его Фома. — Наш друг сам себе беды ищет теперь, даже не стесняется.
Справа от дороги что-то вроде поляны, дальше россыпь камней, заросший редкими колючими кустами с ярко-красными мелкими цветами. Я даже сейчас, со всей этой суматохой, сквозь запах сухой пыли и конского пота почувствовал, как сладко и густо пахнут эти цветы. И вон же мачты "Аглаи" совсем рядом, только руку протяни. Уже в бухте яхта, ждут нас.
Впрочем, здесь снегирей уже точно не будет. Думаю, что они давно вымерли, вместе с изменением климата. Зато обезьяны — вон они, прямо на противоположной стороне ручье яна деревьях расселись. И не орут, не паникуют. Это хорошо даже, меньше подозрений. А орет какая-то птица с яркими перьями и длинным желтым клювом. На тукана похожа, вроде. Но вроде и не тукан. Черт его знает, надо будет потом в книге поискать. И орет противно, кстати, словно кошку за хвост тянут, одновременно поднося к морде мегафон.