— Потому что люди должны думать о себе сами. Сами, понимаешь?
— К вечеру дойти должны, — сказал шкипер, стоящий сейчас за рулевого.
— А мне кажется, что ей так даже легче будет, — возразил я, продолжая сматывать желтоватый от антисептика марлевый бинт. — Теперь у нее настоящее, реальное дело, от которого зависит много людей, поэтому некогда в депрессии впадать и слишком много думать о том, что случилось. И ты все же рядом, так что не совсем она одна, и я буду, пока здесь.
Мы успели проскочить груду камней, за которой укрывались братья с Фролом, и тут же последовал второй выстрел из пушки. Комендор успел внести поправку, и на этот раз рвануло ниже по склону, вывалив большой камень и снова подняв огромное облако пыли. Ни ружейного огня, ни гранат со сторону противника уже не было, похоже, что артиллерийский обстрел заставил их залечь.
— Это хорошо, — обрадовался я. — Это ты молодец, спас мужика.
— Тебе полномочия нужны, я так понимаю, — то ли спросил, то ли сказал он.