Заскрипели доски под кранцами, яхта слегка навалилась бортом на причал, матросы начали лихо наматывать пеньковые канаты. Все, дошли куда надо.
— Расчет можно прижать огнем, — возразил он. — Можно даже саму пушку из крепостного ружья повредить, так?
— Ты настолько уверен, что именно Павла можно не учитывать? Не тебя?
Кстати, удивило само слово "бар", я пока его еще не встречал. Понятно, что оно осталось от былых времен и забыться не могло, но пока я больше сталкивался с кабаками и трактирами, и уже привык к такой архаике. А тут на тебе — бар.
Я видел, что мы перекрыли Фролу направление стрельбы, он пристроился за большим камнем, удерживая на прицеле тот самый поворот тропы, из-за которого летели гранаты, но выбирать не приходилось, другого пути здесь не было. А вот затем выстрелила носовая пушка "Аглаи". Глухо стукнул выстрел на самом слабом заряде, с дула сорвалось небольшой облако дыма. Снаряд прошуршал по своей невидимой дуге, а затем где-то за камнями рвануло, причем уже вполне впечатляюще. В небо подняло целое облако мелких камней и глиняной пыли, которые затем посыпались нам на голову.