— Все в порядке, Геннадий. Хорошее имя. И ты тоже хорош. Так куда бы ты хотел направиться?
— Взял бы ты его за ноги — да и треснул о столб, — громко посоветовал Геннадий по-английски.
— Кентурион первый гастат Геннадий Череп! Вверенная мне шестая кентурия отдыхает согласно составленному распорядку.
Но и на летчика уже было направлено не меньше дюжины стволов. У головорезов Ляна тоже была отменная реакция и солидный опыт.
«Dura lex, sed lex», как говорят соотечественники кентуриона Гонория. И еще они говорят: «Tempora mutantur et nos mutamur in illis», что как нельзя более подходит к тому положению, в котором оказался подполковник Геннадий Черепанов.
— Пока — да, — кивнул его собеседник. — Но у Максимина есть один серьезный недостаток. Он — Максимин. Самый большой. Во всем. И не забывает напоминать об этом. И еще он очень вспыльчив. И очень жесток. Иногда я радуюсь, что ему никогда не стать императором. Это был бы тиран пострашнее Калигулы.