За размышлениями и разговорами быстро пролетела дорога, и скоро командиры — Влад, Амалия, Борислав и полковник Тарлов — уже сидели за деревянным столом, сколоченным из досок, под брезентовым навесом. На столе парили чашки с бульоном из тетеревов, стояли миски с кусками горячей тетеревятины, еще теплый хлеб, испеченный в деревне и принесенный сюда десять минут назад, лежали сладкие пироги с яблоками и вишней, которые удалось сохранить в холодных погребах с лета.
— Столько металла уйдет! Кошмар! — уважительно присвистнул мужчина. — Надеюсь, столько наберете. Очень хочу посмотреть, как они работают. Позовете?
— Бывают, — грустно согласился парень, — но редко. Если артисты сумели понравиться богатым господам и те взяли их к себе в качестве музыкантов, ну и если они сумели скопить достаточную сумму, чтобы прожить до конца жизни безбедно, то да. Есть и еще путь: заиметь богатого любовника или любовницу и выкачивать из них деньги, если есть красота и молодость. Так бывает частенько — пока артист не надоест и его не выгонят на улицу, и тогда он снова идет по свету. А где ты научился так играть на тратине? У тебя стиль исполнения такой же, как и у меня. Мне кажется, мы учились у одного и того же мастера.
— Ух ты! Теперь жди притока бунтовщиков к Ламунскому — родня Амбруга довольно обширная и влиятельная, они живут в поместьях как раз вокруг земель герцога. Им очень не понравится, что казначея убрали. Ты ему уже отрубил башку? Нет? А надо было. Они соберут войско и пойдут на столицу, его выручать.
Работать пришлось в ускоренном порядке, время поджимало, и потому Влад не прерывался и не отвлекался — ну, не считая двадцати минут на обед и туалет. Его голова болела, и это было странно — как может болеть голова у того, чья система регенерации мгновенно устраняет все повреждения организма? Но она все равно болела.
Через полчаса он сидел в горячей ванне, что была установлена в бане, в задней части дома, и наслаждался мыльной горячей водой, пахнущей ландышами и весной.