В литейной, в которую согнали всех литейщиков, что были, и еще тех, кто выразил желание учиться литейному делу, было шумно и жарко — полыхали печи под открытым небом и под навесами, мастера бегали и матерились, как будто мат был одним из условий отливки качественных пушек.
Из нее открывался вид на море, сияющее под низким вечерним солнцем, на горы, окружающие бухту, заполненную огромными парусными судами, развалившимися, как киты, и застывшими на якорях с голыми, словно осенний лес, мачтами.
— Значит, так и порешили. Сейчас и сделаю, чтобы вы знали, кто есть кто. И еще — придется мне отвести отдельную комнату, рядом с Мариной, чтобы я «охранял» ее постоянно. Прежнего охранника прикрепите к Макоберу, пусть с ним ходит и следит, чтобы тот пакостей не учинил, и все докладывал Амалии — где наш бодрый старичок бродит, кого радует своим тугим телом, как себя ведет в трактирах. А я буду ходить за Мариной.
— Может, нам отправиться к нему? Драконам не нужно, чтобы он проиграл войну. Мы возлагаем на него большие надежды.
И тут из-за леса поднялись — до сего момента скрывавшиеся — крысаны с наездниками. Влад заметил их только тогда, когда на драконов посыпались дротики, вонзающиеся в их прочные шкуры.
— Ты прав, — признал Влад, — я как-то об этом не подумал. Полковника Тарлова на это дело отряжу. Хм… наверное, вместе с тобой, иначе он похватает всех, на кого взгляд упадет. А нам нужно и хозяйство не загубить, иначе и кормить нас будет некому. Макобер с Панфиловым еще не вернулись?