— Не были. — Лерметт обрадованно нащупал слабое звено в почти безупречной цепочке рассуждений и предположений. — Это теперь мы одинаково одеты. Неверно у тебя срослось.
Лерметт молча вынул из ножен свой кинжал и подал его эльфу.
Торопливо махнув рукой остальным целителям — дескать, обождите меня — Илери подошла к брату почти вплотную. Эннеари устало посмотрел ей в глаза.
— Так они живы? — выдохнул король, не отводя глаз от покрытой синим плащом телеги.
— Это тоже я, понимаешь? — настойчиво повторил Лерметт. — Ведь ты же от меня этому научился, верно?
Тишина, наступившая после его слов, была такой же яркой, как и любой звук... нет, ярче. Гораздо ярче. Она была очень отчетливой и разноцветной, эта растерянная тишина. Никому ведь и в голову не пришло усомниться в правоте Илмеррана. Всему королевству не хуже Лерметта известно: гном знает все. И если гном говорит, что где-то чего-то нету, значит, его и в самом деле нету. Потому что если Илмерран о чем-то не знает, такого предмета не существует и не может существовать.