Лерметт явно не хотел упоминать о том, что дважды спас Эннеари жизнь — недаром ведь он начал свой рассказ не с их встречи на перевале, а с располовиненного дома! То ли гордость друга уязвить не пожелал, то ли посчитал и вовсе нечестным на заслуги свои ссылаться... с него ведь станется в подобную щепетильность удариться. А Эннеари смолчал — смолчал в полной уверенности, что сейчас всего важнее покончить со всей этой омерзительной историей, а уж поведать, как его Лерметт с того света вытаскивал, он и после успеет. Как же! Если опытный посол не желает, чтобы нечто было упомянуто в разговоре, будь ты хоть волшебником, а втиснуть это самое нечто в разговор не получится. Нет, никто тебе рта затыкать не станет, ты будешь исправно его открывать в подобающий момент и даже изрекать разные разности — опять-таки вполне подобающие — вот только говорить ты будешь не о том, все время не о том... а под конец внезапно окажется, что уже поздно. Сразу надо было Лерметта перебить, сразу — и пусть бы он попробовал заявить, что все это, дескать, к делу не относится! А вот и относится, господин посол. Так что извольте помолчать, покуда о ваших подвигах рассказывать будут! Вот как надо было разговор начинать — а Эннеари растерялся.