— По-моему, он тебя стережет, — поддел друга Эннеари. — Боится, что сбежишь от такого непомерного счастья.
Принц понял не сразу, хоть и ожидал услышать именно это — а вот лицо Эннеари мигом закаменело, сделалось мертвым, словно бы мраморным.
Верно подмечено. Где и мечтать о золотых лугах, как не в грязной канаве. А самое странное, что Арьен не шутит. Он совершенно серьезен. Он серьезен, как боровичок, прорывающий лесную прель, чтобы выйти из-под земли. Нет, дружище, это не мы стремимся к запредельному. Вовсе даже не мы. Во всяком случае, более запредельного идиотизма, чем тот, что ты изрекаешь, Лерметт во всю свою жизнь не слыхивал.
— Да что с этой клятвой такое... неладное? — негромко спросил Лерметт не то у Арьена, не то у короля.
— Ты хочешь сказать... — Эннеари недоуменно покачал головой. — Это и были чары?
— И что это за ответ, который тебе не нравится? — с редкостным терпением поинтересовался Эннеари после того, как принц снова замолчал.