— Ох, какая мерзость! — вырвалось у него. — Нет, ну ты только глянь!
— Не из-за пощечины, а из-за того, почему ты мне ее отвесил, — пояснил эльф. — Видишь ли, это был первый раз, когда ты назвал меня Арьеном. Прежде мне казалось, что ты моей дружбой брезгуешь.
— Это пристрастие к символам поистине благородно и поэтично, — с прежним благоговением продолжал между тем Эннеари. — В нем столько высоты мысли и чувства! Если даже каждая завязка на штанах...
— Пшел вон, мразь! — яростно просипел он. — Я не буду пить. Не дождешься.
— Да, — нестройным хором отозвались эльфы.
— Правая седловина завалена, — уточнил Арьен. — Да и то по ней уже можно пробраться... пешком, само собой. Но мне ведь правая седловина не нужна.