Арьен был прав, бесспорно прав... но Лерметту было тяжко от его правоты. Ее хотелось гнать взашей, вытолкать прочь и забыть, забыть насовсем... слишком уж тяжело думать, что ты пусть и невольно, а повинен в страдании другого... нет, не другого — друга. Лерметту хотелось... какая, впрочем, разница, чего ему хотелось. Бывают такие хотения, которые запретны для любого, если он имеет достаточную силу воли, чтобы не потерять себя.