И ведь что страшно — не просто говорит, так ведь еще и слушают его. Самые что ни на есть молодые, для которых такие речи — сплошная отрава. Покуда детишки о своем шумят, а степенные о своем степенствуют, юнцы-то и расслушались. И лица у них такие, что и не разберешь — то ли вприсмешку слушают, то ли, не приведи нелегкая, всерьез. А что бы им и не слушать? Парень-то — погань отменная, кто же спорит... да зато опытная. Свет повидал. В городах потерся, с дядюшкой суланским поездил, всяких небылиц нагляделся. Купцы, они чего только не видели. Ну, сам-то Ирник хоть и не купец, зато подручный... эх, вот слупить с тебя, с поганца, одежку твою купецкую — пусть бы все увидели, что ты из себя за чирей! А так оно вроде и незаметно. И слушают тебя, опытного, тертого и бывалого — вдруг да что умное скажешь... ну как же оно так получилось, что никто из рядом сидящих тебя за глотку не придавил?