— Прижился он у меня, — смущенно объяснял Кенет, — не гнать же его, в самом деле. Медведь хороший. Я просто предупредить хотел. Меня-то он не трогает, а чужого, пожалуй, и задерет. Так что ходить ко мне лучше не надо, а то может нехорошо получиться.
Знаки эти были Кенету известны с малолетства. Поодиночке они входили почти в любую традиционную вышивку.
И где этот наглец научился находить такие неотразимые возражения?
Почему-то у Кенета не возникало ощущения, что он разговаривает с ненормальным. Конечно, от такого удара по голове можно и рехнуться в одночасье, но Кенету отчего-то так не казалось.
«Он не придет, пока я здесь», — понял Кенет, и сердце его тоскливо сжалось. Ничего не поделаешь, надо уходить. Кому-нибудь может понадобиться помощь волшебника, и Кенет не должен препятствовать его появлению.
Акейро ответил не сразу: он любовался отблесками солнечного света на волнах.