Совершенно запутавшись, старик не знал, что сказать, но Кенет от него слов и не ждал. Он мучительно ожидал совсем другого — хоть какого-нибудь наития, которое подскажет, как ему быть. Наитие не приходило. Молчание затягивалось, делаясь с каждой минутой все более невыносимым. Кенет даже обрадовался, когда Наоки взял его за руку и повлек в усыпальницу: он понадеялся, что хоть там его осенит.
— Если говорить совсем уж точно, тебя просто нельзя учить. Представь, что будет, если человек начнет учить рыбу плавать. В лучшем случае ничего не получится. — Маг пожал плечами. — Ну а если рыба попадется глупая и неопытная...
А ведь сравнение точное. Когда великий маг запускает в ход великие силы, об этом все маги узнают мгновенно. Перед ними словно стена вырастает, и через эту стену приходится проламываться. Или проходить насквозь — смотря по тому, насколько чужеродна для тебя чужая сила и превосходит она твою или уступает. Иную стену великий маг вовсе не замечает: она для него все равно что паутина.
— Ты проживешь столько, сколько я захочу, — возразил Инсанна.
— Стряслось оно уже давно, — вздохнул Юкет. — Вот как ты пропал, сразу же оно и стряслось.
— Там, где ты его найдешь. — Снова перед Кенетом мелькнул облик, похожий на Аканэ, только отчего-то с синими глазами.