Цитата #373 из книги «Колодезь»

Татарка, привыкшая за последний год торчать на виду, словно пугало на огороде, но так и не выучившая русского языка, стояла, заученно улыбаясь, и, кажется, ничего не понимала. Лишь когда атаман, обхватив не успевшую потончать после недавних родов талию, поднял женщину над головой, она негромко и испуганно вскрикнула.

Просмотров: 2

— Авель нас овец ради шерсти и молока, — сказал Семён, вспомнив рассказы отца Никанора. — Мяса он не ел.

Просмотров: 2

— Ты скажи, — допытывался Разин, ударяя в плахи стола опустевшей чаркой, — для чего ты на свете живёшь? Все вы для чего живёте? А?…

Просмотров: 2

Пастуший балаган тем временем нечувствительно изменился, из старой развалины, где не только ветер, но и нескромный взгляд проходил меж плохо слепленных камней, обратившись в жилой дом. Дунька где-то глины нарыла, замазала трещины, накалила в костре известкового камня, побелила стены снаружи и изнутри, натаскала от доброй Фатьмы горшков да казанчиков, тряпок каких-то, и дом стал смотреться пригоже.

Просмотров: 3

— Как может ревновать единственный бог? К кому он ревнует, если он един и сотоварищей и соперников ему нет?

Просмотров: 1