— Вот, значит, как… — Семён перекрестился. — Упокой, господи, добрый был человек дед Богдан. Где похоронен-то?
— О чём ты говоришь, добрый человек? — плаксиво переспросил старик. — Разбойник, что валяется у стены, связал и меня, и вот этого раба. Негодяй сполна получил за свои злодейства. А вы, доблестные воины, чем обижать несчастных, которые и без того слишком наказаны, лучше бы поймали двух сообщников убитого головореза, которые сумели бежать.
— Зверь как зверь, — сообщил он, вернувшись к обозу. — Бок тёплый. А шерсть как у барана.
Полная бадья второй раз поднялась на свет. Старика не было. Вода, даже на вид холодная, неудержимо притягивала взгляд. Всё вокруг было пропитано одуряющим запахом воды. Кто не верит, что вода может пахнуть, пусть пройдёт Преисподней пустыней и вдруг мигом окажется у самых вод. Там он узнает, как сладко пахнет чистая вода.
Лушка охнула, схватила серьги, мигом вдела в уши и заметалась по дому, ища зеркало. Зеркала не было, и ничего подходящего тоже не нашлось. Лушка чуть не плакала, пытаясь рассмотреть себя в ковшике с водой.
— Аллах акбар… — произнёс Семён прежде, чем тьма поглотила его.