Обычно по поводу нашего обобществленного литературного хозяйства к нам обращаются с вопросами вполне законными, но весьма однообразными: «Как это вы пишете вдвоем?»
– Нет, – сказал он с огорчением, – это не Рио-де-Жанейро, это гораздо хуже.
– Это жулики! – закричал он страдальческим голосом.
– Ничего не могу сделать, товарищ! – говорил распорядитель. – Маневры! Вы попали в отравленную зону.
«Что-то теперь делается в этом проклятом Пролеткульте?» – думал он.
– Да, но где же я возьму камни, шпингалеты? Наконец, плинтусы?