Голос его был профессионально нейтрален. Он не предложил Гурни руку для рукопожатия.
— Я бы сказал, что он не мог этого знать.
Когда Мадлен была голодна, ее начинало подташнивать, а Гурни в такой ситуации становился чересчур критичным в суждениях, хотя нелегко было себе в этом признаться. Он научился оценивать свое настроение по реакции на внешний мир. Например, у поворота на Уолнат-Кроссинг находилась художественная галерея «Верблюжий горб», где выставлялись местные художники, скульпторы и прочие творческие личности. Когда Гурни был в хорошем настроении, при взгляде на витрину он радовался эксцентричности своих соседей; когда в плохом — их творения казались ему пустышкой. Сегодня галерея его раздражала — верный знак, что дома следует воздержаться от категоричных заявлений.
— Ты должен знать только то, что я хочу, чтобы ты знал.
Гурни сел на кресло рядом с разбитой лампой.
— Марк, сядь. Расслабься. Я думаю, мы разберемся.