— Господи, господи. Но почему мой адрес? При чем здесь я?
— Все будет хорошо, — произнес он не слишком убедительно. — Он начал терять контроль. Начался процесс саморазрушения. Нам просто надо быть на месте, когда это произойдет.
В воздухе было что-то еще. Осадок утреннего разговора, мрачного присутствия коробки из подвала, которая так и стояла на журнальном столике в затененной части комнаты, завязанная лентой с белым бантом.
Он оправдывается, подумал Гурни. Почему ему понадобилось оправдаться?
— Ну, первым делом я подумал про розу, но цветок был крупнее, лепестков было больше, и они были кучнее. Бутон был размером с крупную гвоздику или георгин, но лепестки были шире, чем у того и другого, как будто слегка смятые лепестки розы. Очень пышный, нарядный такой цветок.
— Нет, я понимаю, что вы рассказали мне правду. Вопрос в том, о чем вы умолчали.