Короткая запись вызвала у Гурни приступ бессильной ярости и отвращения.
Такой ребус было невозможно разгадать. Слова были слишком общими и значили одновременно слишком много и слишком мало, но стишок крутился в голове, и Гурни никак не мог от него избавиться.
Поспела подмога. Запоздало, но это было к лучшему. Учитывая талант Дермотта все видеть наперед и его жажду «убить воронье», оставалась вероятность, что, пойди все по-другому, не только подоспевшие копы, но и Нардо с Гурни получили бы пулю в горло. На выстрелы сбежалось бы все остальное отделение, и Дермотт открыл бы вентиль, распыляя хлор и аммиак через пожарные брызгалки…
— Хорошо, но вот что интересно… — начал Родригес, но его снова перебил звонок телефона Хардвика.
— Похоже, что он унес бутылку от тела и бросил ее здесь по дороге в лес. Зачем он так сделал? Это хороший вопрос. Может, не заметил, что все еще несет ее в руке. То есть, представь, он ею многократно ударил жертву в горло. И все его внимание было сосредоточено на этом. А потом, когда он стал уходить по лужайке к лесу, увидел, что бутылка у него в руке, и отбросил ее. Ну хоть как-то правдоподобно.
— Исступленное нанесение колотых ран разбитой бутылкой не кажется мне хладнокровным действием.