«А в случае чего вздремнешь и в засадных кустиках».
Полуорк-полугном отодвинулся от борта (юнга разжал руки и с облегченным вздохом привалился к мачте — тоже, кстати, как-то подозрительно заскрипевшей) и вразвалочку пошел обратно в каюту.
Результат слаженных усилий шкипера, капитана и команды больше всего напоминал швартовку по слуху. Наконец корабль с грехом пополам вписался в отведенное ему гнездо и прозвучало долгожданное «бросить якорь!». Между бортом и причалом легла широкая доска (здорово смахивающая на насквозь гнилую, но высказать это предположение вслух никто не осмелился, дабы не сглазить). Первой по ней, пошатываясь, сбежала единственная замеченная мною в трюме крыса (похоже, искренне жалеющая, что не сошла на берег еще в Белорском порту). Ролар, не рискуя, с разбегу перепрыгнул на причал и по очереди подал руку нам с Орсаной. Вал на всякий случай сначала перебросил меч, а потом уж перешел сам.
Завеса поползла ко мне, грозя не просто убить — растереть в пыль вместе с душой, как будто никогда не было и уже точно не будет.
— Выходит, остальные телепаты просто подвернулись под горячую и чересчур размашистую руку?
Я начала тихонечко отползать назад, надеясь свалиться с горочки и затеряться в тростнике.