– Ты его чем так? – Женька смотрел на пленника, тот обморочно заводил глаза, слезы бежали в густые рыжеватые усы.
– Дерьмо, – грустно сказала Катерина. – Чем я занимаюсь! С ума сойти можно.
– Блин, вот ненавижу я таким чудом в перьях быть, – уныло пробурчала Мезина.
– Не гомони, – прошептал сержант. – Немцы не дурни. Учуют, и капец нам. Поляжем смертью храбрых. Они же по лестнице бегают. «НП», наверное, наверху. Да и кто сказал, что провод наш? Или тебе Адольфа послухать не терпится?
– Надо же, – Катрин тоже смотрела с изумлением, – на фото как-то скромнее выглядит.
– Да что он полезного мог сказать? Обычная пехота. Кроме прейскуранта на услуги борделя и наставлений по чистке МГ башка ничем не отягощена. Нам не он нужен. Там с ним двое сидят, и один из них определенно радист. Мы их из «Ханомага» выковыряли. С «рамкой» антенны был БТР. Наверное, корректировщики. Жаль, унтерштурмфюрера миной пристукнуло.