Понаблюдал я за ней с четверть часа — никакого движения. Ни деревенских, ни военных — наших или немцев — не видать.
Рядом со мной оказался боец из заслона. Его винтовка с примкнутым штыком мешала бежать, цепляясь за кусты и ветки деревьев.
— Вроде ты взводный разведчиков? — неуверенно спросил он.
Я перелез в башню и осмотрелся в перископ. Лес вокруг, ничего не видно.
Я побежал к гаубицам. У крайнего орудия мне открылось страшное зрелище. Семенюк и часовой лежали, сцепившись друг с другом в смертельной схватке. В руке Семенюка была зажата финка, часовой сжимал рукой штык, наполовину вошедший в грудь разведчику. Под ними растеклась лужа крови. Оба были мертвы.
— Свободны! — на ходу крикнул он бойцам, обернувшись через плечо.