Я подошел к бывшей стоянке, нашел моторный брезент, завернул в него тело и с трудом опустил в могилу.
— Ну, расскажи, танкист, как немцам продался, как танк потерял.
Лейтенант всмотрелся в светящийся фосфором циферблат часов.
Прошла неделя. Я перезнакомился со всеми ранеными в своей палате и палатах второго этажа. Выздоравливающие заигрывали с медсестричками, впрочем, безответно, как я заметил.
Дополз до ближайшей избы и замер у хлипкого штакетника, обратившись в слух. Где часовой? Немцы — народ дисциплинированный, обязательно часового поставят. Вот только где он?
Всю ночь в тылу за нами урчали моторы, а утром на немцев пошли свежие силы частей РККА. Нас — тех, кто уже сидел в траншеях, пока не трогали. Я так понимал — на случай, если немцы снова отобьют атаку, чтобы удержаться хотя бы на этих позициях.