Прыгнул мужик через ручей, да упал на берегу — за колено схватился, стонет. Ногу подвернул, что ли?
— Я предлагаю другое. Ты поможешь мне добраться до нашей предыдущей стоянки — помнишь овраг? Там ручей есть, место глухое. Оставишь меня в овраге, а сам — к нашим иди. Я в таком состоянии перейти передовую не смогу — ты это и сам понимаешь. Доберешься до своих, позвонишь в штаб армии — телефон я скажу. Приведешь спецгруппу назад, ко мне — вчетвером и меня, и документы вам забрать проще будет.
— Подбрось нашего командира в Ярцево — там рядом, почти по пути.
— Видели мы попадание в того гада, что нас подбил. Так ты что — танкист?
Первое время мы и бежали. Я хорошо помнил маршрут. Километра полтора немцев не было, потому опасаться встречи с ними не приходилось. Пленный сдерживал — все-таки бежать со связанными руками неудобно. С боков его подстраховывали Салов и Кукин, берегли: теперь этот немец был для нас дорог.
Ну, этого я ему обещать не мог. Все снайперы таким образом свой счет вели. То же делали и летчики, и танкисты, рисуя на фюзеляжах самолетов и на стволах пушек звездочки.