— Отбили и гнали потом еще, многих порубили, — ответил Илья. — Гореслав погиб — впереди полков бился.
— Чего с дороги про дела говорить-то? — Степняк раскинул на коврах полотенце. — Поснедаем, меду попьем, а уж на сытое пузо и речи другие.
— Переживает, — прислушался Алеша к громкому то ли ржанию, то ли карканью. — Чувствительный. Ничего, сейчас вернется.
— А я что? Почем знаете, что моя рожь? Не докажете! — На этом бы дураку и стоять, да спесь и тут подвела, и гость продолжил: — А если и моя — что, заплачу, как за огнищанина, по пяти гривен!
— Нет такого закона — купца головой выдавать! — выл богатый гость.
Воины, что лежали вокруг костра, встали, крестясь, сидеть не остался никто.