— А ты сам, боярин, почему остался? — как бы между делом спросил Улеб.
— На кого ставишь, Илья Иванович? — спросил, обернувшись, Неряда.
— Что же ты не сказал, княже, — тихо прошептал он.
Сбыслав, почувствовал, что рот против воли кривится в усмешке.
— Потери в полках сочли? — продолжил Муромец.
Это означало: «Проси и вчетверо — заплатит» Три тысячи варягов — не шутка, но и Муромец был не лыком шит и побратима своего знал хорошо: Сигурд не выдержит — начнет расспрашивать, с чего бы князь готов сыпать деньгами...