— Так у вас сейчас кто за старшего? — спросил Илья, проезжая навсегда открытые, уже вросшие в землю ворота.
— Эх вы, головорезы, — покачал головой священник. — Ладно, идите в город, просите у людей прощения.
— Ну, боярин, — Улеб посмотрел в глаза Сбыславу. — Знаешь, где двор этого кособрюхого?
— Эй, добрый молодец, ты ищешь ли кого? — окликнул Муромец.
Людота осторожно поднял голову раненого, разжал ему зубы и влил в рот немного воды. Глаза Сигурда открылись, он обвел взглядом собравшихся и, остановившись на славянине, криво усмехнулся.
Поток лежал на кургане, что высился на берегу Ситомли. Черная ряса богатыря была иссечена во многих местах, земля под телом пропиталась кровью. В головах павшего на коленях стояли Казарин и Алеша.