— Илья, что ты слышишь? — уже догадываясь, спросил Владимир.
— Как не помнить, — Самсон заржал в голос, — три часа торговались!
— Да мы бы и сами отвезли, честно, — неубедительно возмутился Алеша и осекся, когда поп показал ему маленький сухой кулак — Да я что, я ничего.
— Пя... — Гордята и впрямь был умен, а не просто тороват. — За так отдам, княже. Как печенеги у ворот стоят — за так отдам, воям, да жинкам, да деткам. На тот свет гривны не заберешь...
— О печенегах, — кивнул Владимир. — Бурко твой вчера опять в степь ходил, утром вести принес. Собираются они. Калин на Воронеже встал, к нему ханы идут. Силы — видимо-невидимо. Что делать будем, Илья Иванович?
— Ну-ка, Мишка, отпусти его, — приказал Илья. — Давай-давай, проиграл — так умей признать.