Цитата #431 из книги «Илья Муромец.»

Рубаха и порты были новые, дорогого крепкого сукна — не пестрядь какая, и пришлись как раз впору. Видно, хотел государь тогда своего богатыря по-чествовать, а вместо того посадил в глубокий погреб. Одевшись, вышли в сени — княгиня с тремя служанками тут же захлопотала вокруг мужа: бородушку расчесать, волосики бы уложить, князь сердито отмахивался, но был усажен на лавку и умолк. Илья покачал головой и вышел вон, чувствуя странную зависть — уж его борода никому, кроме него самого, не надобна. Рассказав проснувшемуся Бурку Улебовы новости, Илья принялся проверять сбрую, оружие и доспех. Ночью-то приглядеться никак, но уж теперь каждую заклепочку пошатаем, каждый шов дернем — не для кого-то, для себя стараемся. Расправил перья на стрелах, посмотрел, как сидят наконечники на копьях, не рассохлись ли древки. В работе время шло незаметно. Вернулся с Почайны Сбыслав, из полков приехали воеводы, оставив вместо себя младших. Киевский полк над всеми был старший, под его прапором стояли те, чьи прадеды ходили еще с Олегом, а уж дружина в былые времен и вовсе ближе всех к Владимиру на пиру сидела. Таким людям почет оказать незазорно, да и чего греха таить: всем хотелось посмотреть — как-то князь встретится с войском, что от него отъехало.

Просмотров: 8

— На, испей, молодец, — в голосе старого витязя звучала искренняя забота.

Просмотров: 7

День за днем проходили в воинских трудах. Один за другим подошли смоленские полки, собравшиеся под рукой Глеба Бореславича, что поспел с дружиной, когда на левом берегу уже зачернели печенежские юрты. Под его стяги встал и оршанский полк суровых кривичей. Вдоль Припяти, загоняя коней, примчались вои из туровской земли, пришло древлянское войско — забыв старые обиды, разные племена Русской земли слали своих витязей на помощь Владимиру. Уже тридцать семь тысяч воев стали вкруг Киева станами, лишь Белгород, лежавший меньше чем в дне скока от стольного города, молчал, и гонцы, что каждый день слал к своим дружинникам Владимир, возвращались ни с чем.

Просмотров: 7

— А почему нет? — спросил Владимир. — Станем от Угорских ворот до Предславина, так им нас не минуть.

Просмотров: 10

Муромец знал: мстя за оскорбление покойного отца, юный варяг зарубил королевского эрла на глазах у сотен людей, а затем спокойно сел на свои корабли, где уже поджидала его дружина отчаянных, как и сам Сигурд Трорович, людей, и отплыл в Гардарику. Имущество и земли хозяйственный северянин распродал заранее. По пути ватага пограбила несколько Канутовых кораблей, навела ужас на куршское побережье, обобрала семь городков эстов и ливов, так, что драккары едва не тонули под тяжестью добычи. Но, дойдя до русских берегов, хитроумный Сигурд велел не то что села — скотину не трогать. Доспехи и оружие спрятали подальше и, черпая воду бортами, чинно приплыли в Ладогу, получили у княжьего тиуна грамотку на торговлю (в сорок гривен обошлась грамотка) и выгодно продали добычу в Новгороде. Дружина решила, что удача юного вождя велика, и не ошиблись ведь, северные коршуны! Великий конунг Валдемар был в ссоре с Канутом Могучим, потому без лишних слов принял Сигурда с воинами на службу, и варяги из обычных морских разбойников враз сделались конунговыми людьми. Платил Валдемар хорошо, добыча, случалось, тоже попадала немалая, кроме того, варяги часто сопровождали купеческие караваны в Персию и Царьград, не упуская возможности поторговать самим. Тогда и побратались молодой хёдвинг Сигурд, сын Трора, и голова русских богатырей — Илья Иванович. Муромцу нравился веселый варяг — и храбр, и умен, и поет хорошо, а главное — не было в Сигурде частой для северян привычки к зверству. Ни сам он, и никто другой в его дружине не устраивали пленным «кровавых орлов», вырезая их ребра наружу жутким подобием крыльев, не ловили на копье младенцев. Олаф-датчанин, что тоже служил Валдемару, посмеивался над мягкосердечным норвежцем, но Сигурд на это лишь молча поднимал бороду, показывая тяжелую шейную гривну из чистого золота — конунгов дар молодому воеводе за храбрость. Олафу оставалось только скрипеть зубами — удача сына Трора была велика. Когда Валдемар бросил Илью в поруб, норвежец, сговорившись со своими воями, в одну ночь снялся и ушел в Царьград наниматься к базилевсу. Константину воины были нужны, а с зятем ромейский владыка был не то чтобы в ссоре, но и не в дружбе, так что Сигурда приняли без раздумий, и уже через два года он командовал варяжской дружиной, что охраняла самого императора!

Просмотров: 11