— Ну, ты сам посуди, — надсаживался Илья. — Когда собираешь войско, с посвистом налетаешь, дома там или юрты жжешь, девок или мужиков, кому как, угоняешь — это война. А когда собираешь войско, тихо подкрадываешься, дома или, опять же, юрты палишь, девок, ну, или, кому нужда есть, мужиков... Это разведка. Понял?
Людота вынул меч из ножен и протянул рукоятью вперед. Урман подошел, взял оружие, осмотрел, поворачивая клинок то так, то эдак, провел ногтем по клинку. Затем повернулся к киевлянину, и глаза его больше не смеялись.
Михайло понял, что попался, и хмуро отпустил чужака. Тот немедленно вскочил, отряхнул длинный черный кафтан и низко поклонился Илье.
Вода была хорошая, не из мутного степного колодца — из речки или старика с ключами на дне. Оба помолчали, Сбыслав закрыл флягу и вернул ее Улебу.
— Я те пойду. — Илья поднялся, ища глазами Калина. — А и без меча... И без рук...
Илья на бегу соскочил с Бурка, припал на колени.