– Справлюсь без вас! – грубо отрезала нянька и, резко отвернувшись, скрылась внутри. – Без ВСЕХ! И только попробуйте сюда сунуться!
– В Бекровель? – понимающе хмыкнул Гаррон, незаметно нагнав обоих.
– Бели-и-и-к… кажется, мы обо всем договорились? Перестань и немедленно извинись.
Гаррон аж в лице переменился, представив на миг, чем все это может закончиться. Но эльф неспешно отвернулся и снова нагнал Светлых собратьев, продолжив тихий, размеренный разговор, который так неожиданно прервал. Он казался по-прежнему спокойным, вполне благодушно поглядывал по сторонам и временами даже улыбался, вот только зеленые глаза были странно задумчивы, да тонкие пальцы ласково, словно в предвкушении, поглаживали рукояти верных клинков.
– А Темные – кроме своей задницы? – в тон ему подхватил седовласый.
– Белик, ступай в дом, – сухо приказал Дядько, заставив пацана красноречиво скривиться, однако строптивый юнец и на этот раз возражать не стал: резко отвернувшись, подозрительно послушно направился за одним из местных, обогнув по широкой дуге задумчивого сверх меры эльфа и обоих его Светлых собратьев, что внимательно наблюдали со стороны. Тревожно принюхивающегося Карраша сноровисто расседлал сам, после чего знаком велел отправляться в конюшню, шепнул что-то в мохнатое ухо и, наконец, быстрым шагом скрылся в дверях добротного бревенчатого дома в целых два этажа. Следом за ним торопливо юркнули обе дочери купца, испуганные многочисленными волчьими зазываниями, побледневшая до синевы Лилька, которой все это ужасно не нравилось, и решительно поджавшая губы повариха.