Ножи тихо просвистели в темноте и с глухим стуком вонзились в стену ближайшего дома.
– Ты знал, – опустил плечи седовласый и с болью посмотрел на усталое лицо племянника. – Ох, малыш, зачем же ты так со мной…
Взращивать в седовласом воине расовую ненависть было глупо: им еще слишком долго идти по одной дороге, чтобы рисковать ради кровной мести будущим всей Лиары. Конечно, жаль мальчишку, он всего лишь оказался не в том месте и не в то время, но теперь у него просто не осталось шансов, потому что от Черной Смерти не спасают ни молитвы, ни ненависть, ни даже любовь. Ледяная Богиня очень скоро скажет свое веское, но (как всегда) последнее слово в этом противостоянии, и ей не сумеет воспротивиться ни сам Урантар, ни его угасающий племянник, ни Темный эльф, как бы ни хотел обратного.
Эльф торопливо юркнул за надежный сосновый ствол, рядом с вновь насупившимся Беликом, и очень осторожно выпрямился, умело сливаясь с листвой, травой и внезапно загустевшим воздухом. А заодно, прикрывая собой беззащитного пацана. Его ладони мягко обхватили рукояти родовых клинков, уши настороженно шевелились, зеленые глаза безостановочно шарили по молчаливым кустам и; он почти перестал дышать, в неимоверном напряжении ожидая исхода этой молчаливой схватки с невидимым противником, и только поэтому различил едва заметный шорох чужих шагов. Откуда-то сзади.
Карраш вздрогнул, неверяще округлил глаза и отчего-то вдруг заторопился. Нагнал обоих родственников, с готовностью подставил гладкий бок, а затем умильно заглянул в посуровевшее лицо молодого хозяина и просительно заскулил: ну, прости, пожа-а-алуйста…
– Да. Иначе его было не уговорить, – совсем несчастным голосом отозвался пацан.