Выспросив у пробегающего мимо мальчишки нужный мне адрес, мы неспешно, с любопытством присматриваясь к первому настоящему городу, встретившемуся на нашем пути, неторопливо добрались до Главной площади. Там быстро огляделись, проигнорировали удивленные взгляды прохожих, мысленно подивились все той же поразительной чистоте и полнейшему отсутствию нищих. Наконец, углядели на одном из домов нужную вывеску и неторопливо приблизились.
«Ты удивительный, Лин. И ты такой замечательный, что у меня просто нет слов. Я знаю: ты все можешь. И умеешь почти все на свете, хотя по каким-то причинам совсем не помнишь этого. Сперва ты был маленьким, потом вдруг вырос, затем отрастил себе крылья и полетел. После этого начал дышать огнем. Потом научился его гасить. Так что я подумала, что раз для тебя все это не стало чем-то сложным, то и вода, наверное, охотно покорится. Ведь ты же демон. Старший. А значит, должен быть очень сильным. Разве нет? И должен владеть своей, демонической, магией? Ну, или как это у вас называется? Ты же смог какой-то ее частью поделиться с Айной? Значит, получается, что она у тебя есть, только невостребована… была. До недавнего времени».
Шагов двадцать до нее. Ветра нет. Не так уж далеко. Если бы не ветки, наверное, достала бы ее без труда, но Тварь шустрая – вильнет хвостом, юркнет в дупло, и только ее и видели. Да еще если нож потеряешь, будет нехорошо. Лучше уж подойти поближе, дай ей повод занервничать: если там и правда Гнездо, то не удержится – прыгнет. А если нет, то сбежит и уже возвращаться не станет: не в ее это характере.
– Быстро идет, – негромко заметил кто-то, следя за клубящейся на дороге пылью. – Оборота через три уже будет здесь.
– Так я что… ему плохо сделал, да? – и вдруг так зарыдал, что я аж опешила. – Ма-м-а-а-а!!!!
Сквозь выступившие слезы, я отрешенно смотрела, как наперерез нежити кинулась моя верная четверка. Как замелькали их призрачные мечи, щедро забрызгивая землю черной кровью, как заработали сильные руки, как завертелись их, не знающие устали тела в смертельном танце на границе вечной темноты… потом снова вздохнула, чувствуя безумную слабость. С трудом оперлась на землю второй рукой и, застонав от пронзившей тело новой боли, все-таки встала.