Я не ответил, надеясь, что на этом он успокоится.
— Нет-нет, ни капельки, — ответил я, глядя не в глаза, а на эти обворожительные завитки.
— В последнее время, Ричард, беседа с тобой стала нечастым удовольствием. Мне будет очень жаль, если наше общение сведется к вопросам и ответам на занятиях.
— Не стоит обижать Фрэнсиса, он желает тебе добра. Мы оба желаем тебе добра.
— С остальными он и общался отнюдь не так часто. Интересно, дома ли Марион? — произнес Генри, взглянув на часы.
Обед был сплошной пыткой. Мы сидели за столиком у окна (слепящий блеск стекол только усиливал мое смятение) и без конца обсуждали злосчастное письмо. Кто написал его — кто-то из студентов? Или все-таки преподаватель? Может быть, аноним имеет зуб против Джулиана? Или против нас? Джулиан выдвигал самые разнообразные предположения; я в основном ограничивался поддакиванием, так что Фрэнсису пришлось взять разговор на себя. Он довольно успешно изображал непринужденность, разве что вино исчезало из его бокала подозрительно быстро.