Мои челюсти застыли, словно попали в смолу. То ли я сказал вслух, то ли Гугол сумел прочесть мои мысли…
– Что рано… чтобы все как один, чтобы все прониклись святостью и величием идей… Взгляните на певца. Вы ведь тоже…
Терентон с усилием улыбнулся. Мне показалось, что он не то подмигнул мне, не то взглянул в поисках сочувствия.
– Король стар, – сказал Гаальц. – Он уже не может принимать правильные решения…
На широких мисниках, кроме глиняных кувшинов, три медные миски и тарелки. Все оловянные, есть даже медные, а из ложек я заметил одну серебряную. В опочивальне пол покрывают огромные рыжие турьи и серые медвежьи шкуры, а во второй горнице, где Асмер изволит трапезовать, у стола кабаньи шкуры с толстой кожей и негнущейся щетиной.
– Благодарю, мой друг. А теперь, бароны, я прощаю вас вторично… Что-то во мне слишком много от всепрощающего христианина. Не закончить бы, как король Арнольд. Потому предупреждаю заранее: третьего раза не будет! Если вы сейчас же не уберетесь из замка и не вернетесь в свои владения… вы будете казнены. Даже не мечом, я велю вас повесить на городских воротах.