Власов встал с пола, задвинул дверь, расстегнул сбрую и сунул «стечкин» в карман.
— Послушайте, если вы будете все время перебивать... — Эдик уже не скрывал своего раздражения.
Плутая по переулкам, Фридрих вышел на Старый Арбат не там, где хотел. Пришлось ещё идти вдоль улицы, закрываясь от ветра руками.
Следует признать, что Райхспрезидент показал себя хорошим актером: старый лис позировал совершенно невозмутимо и хорошо понимал, чего мы от него хотим. Но знаменитый жест, вошедший в историю мирового кино — когда Райхспрезидент с чашечкой кофе в левой руке пытается посмотреть на часы — был простой случайностью. Если бы не моя расторопность в обращении с камерой, эта деталь так и осталась бы незафиксированной, так что Лени напрасно приписывает себе еще и эту заслугу. Впрочем, феноменальная лживость этой женщины является органической составной частью ее феноменального таланта — не столько художественного, сколько пропагандистского. [...]
— Новенького привели, — сказал пацан на скверном дойче.
Вальтер Шук потянулся к тумбочке, где стоял наготове стакан с негазированной минеральной водой и две красные таблетки на блюдце.