— Да, фрау Офен! — ответил Микки и был удостоен благосклонного кивка.
— Пропагандистские штампы, — заявил Эдик, — действуют на подсознание и от этого кажутся убедительными. Опровергать каждый штамп по отдельности не имеет смысла, потому что они поддерживают друг друга. Вот, например, недавно вы навязывали нам ложное сравнение: с одной стороны, преступная карательная практика, и с другой — вождение машин в нетрезвом состоянии. Всякому разумному человеку понятно, что это совершенно разные вещи. Но вы упорно держитесь за эту глупую, детскую аналогию, потому что вам её когда-то внушили. Скорее всего, вы даже не помните, кто вам её внушил — ваши мозги уже промыты... Единственный выход — отвергнуть всю систему целиком, освободить свой разум от этих навязанных догм.
— Очень характерная история. Теперь я расскажу вам свою. Когда я был в том же возрасте, что и ваш сын — ну, чуть постарше — мой отец разрешил мне взять на воспитание щенка из питомника. Это была пастушеская собака, прекрасный чистопородный пёс. Разумеется, мне первое время пришлось туго. Я кормил его, убирал за ним, я выгуливал его три раза в день, в любую погоду. Отец считал, что это закаляет характер, и был прав. Хотелось мне того или нет, я должен был вывести собаку на улицу, даже если там лил проливной дождь. Но это было не так сложно. Знаете, что было самым сложным?
— Что за старуха? — осторожно спросил он, надеясь узнать больше.
— Мне всё равно, — в конце концов сказала она. — Я больше не могу держать её у себя.
Старуха проделала то же, но менее аккуратно.