Бегло просмотрев несколько листов подряд (мощный тосибовский плат скрежетал при каждом обращении: страницы рукописи были сосканированы с хорошим разрешением), Власов убедился, что это именно беловик: листы были исписаны ровным аккуратным почерком без помарок и исправлений, а текст снабжён заголовками и подзаголовками.
— Разворачивается и пытается уехать в переулок!
Хинчануть (кит. хин чиан) — спрятать; хинчануть под четыре доски — убить
— Лемке, без глупостей, — одёрнул подчинённого Власов. — Простите, фельдфебель, но мы и в самом деле торопимся. Насколько я понимаю, мы совершили всего лишь мелкое правонарушение. Почему мы задержаны и зачем нас обыскивать?
— Согласно должностной инструкции, не имею права предоставлять служебный телефон посторонним.
Пока Власов размышлял над вопросами государственной символики, дверь отворилась, и из неё выкатилась маленькая старушка в синем пальто и белой береточке. За ней следовал мужчина в лёгком костюме с непременной фирменной табличкой на левом кармане, кативший магазинную тележку с крашеной лубяной корзинкой, доверху наполненную какими-то картонками и пакетиками. Сверху на тележке сидела крохотная остроухая собачка, одетая в оранжевую попонку. Собачонка недовольно поводила носом: холод на улице ей был неприятен, и она отнюдь не желала этого скрывать.